Тучи
режет заблудший лучик,
ноздри вяжет мороз трескучий.
Снег
лежит на столице бесхозной кучей.
Плюс на минус дает в остатке
гололед. Пронеслись осадки -
и
походки опять
несерьезно шатки.
На бульваре теперь пустынней,
чем в пустыне.
Прижмусь к осине,
Ты моргнешь
и уронишь с реснички
иней.
Ты уронишь, а я замечу.
Крыши мажет гуашью вечер,
Шарф колючий твои обнимает
плечи.

Банкет

Аш-два-эс-о-четыре улыбки...
В бонжурах растворяются фразы.
Сощурив два скучающих глаза,
Маэстро тянет скрипы из скрипки.
Мы радуемся жизни натужно,
Востоги выражая словами.
Знакомясь с подставными гостями,
"Дай лапу" исполняем послушно.
А скинув неприятное бремя
Вранья на языках слов и жестов,
Мы - в угол, до финала торжеств,
Желая проводить свое время
В компании вареного хека.
На этом лицемерном банкете
При самом интимном тет-а-тете
Не видит человек человека.

Луна

В квадрат окна
Закована луна.
Наверное, она
Одинока.
Глядит в стекло
И грезит, что взошло
Светило, расцвело
Вдоль востока.
Совсем одна
На небе. Влюблена
В рассветы, но верна
Ночи.
Темно. Тепло.
Луна глядит в стекло.
Ей очень тяжело.
Очень.

***

Это - ряд моих личных проблем,
Моих личных, но
Сравнимых по сути, наверное, с тем,
Что "в углу - темно".

Старания расчесать словами
Непослушные мысли
Всегда заканчиваются выдиранием
Клоков волос.
Пока небо глаза миражит
Облаками густыми,
Тело двигают ноги незрячие
В огромный ров.
Неспособность победить себя
Превращается
В жалкую невозможность поступать
Как надо.
Стыдно, что собственные амбиции
Забываются
И бросаются в мусорный бак
Не глядя.
В обитые войлоком стенки
Черепной коробки
Хочется ткнуться мордой
И расплакаться.
Хочется, чтобы доска была белой,
А не в клетку,
Но тогда будет невозможной
Игра в шахматы.

Глупо пытаться вперед, в мечту,
Нервозно бросать катрен -
Пугливым "Нет" прогонять темноту
Из места встречи трех стен.

***

Комната. Мысли.

В синем свете ноутбука - веки.
Недописанный стих тускнеет,
угрожая пропасть навеки,
мысль стекает и древенеет.
За стеклом силуэты зданий,
тени жизней чужих знакомых,
вечногромкие крики пьяни
в подфонарных пространствах - темных
пятнах света в шальном пейзаже
волшебства, нежно - едкий запах
духоты и свободы; та же
ночь-пантера на мягких лапах
как художник, в попытке жалкой
истеричным покрыла скетчем
весь тот мир, что опорной балкой
на худые свалился плечи
в том числе и мне, позволяя
(ей спасибо) в наброске скрыться
и забыть про сам мир: такая
незавидная доля лиц. А
десять с лишним метров квадратных
расширяются до вселенных
невыразимо громадных,
но таких невозможно бедных.
Код трехзначный внутри дисплея -
электронное время суток.
Отвернешься - бежит быстрее,
Взглянешь - встанет и хитро: "ну так,
ты чего, человек, не спишь - то?" -
"Ты ведь знаешь" - "Не знаю" - "Знаешь.
Исправляю ошибки" - "Ишь, ты" -
"Вот зачем ты опять начинаешь
Поднимать эту глупую тему?" -
"А какие проблемы, милый?" -
"Никаких. Не люблю проблемы", -
я глаза открываю с силой.
Вокруг носа с гармошкой рисок
столь привычный топ-топ на месте:
неоправданно длинный список
обещаний на слово "если".

***

V.Зверь

Сумерки. Трасса. Гнёт кости в дугу
ветер, гиеной хохочущий над
телом. Следы моих ног на снегу
дрожью колотят колени. Закат -
как эпитафия. Скованы льдом
камни - слова, что еще не сказал
и не скажу; Недопрожитым днём
память знобит. Свой скрипучий вокал
маятник словно утратив, молчит,
агонизируя впредь. За спиной
Зверь безобразный по следу скользит.
Ближе и ближе... Мгновенье, постой!
Безрезультатно. Заочно расчет
с жизнью свершен. Слышу поступь и рык...
Надо бежать! Ночь, шоссе, поворот,
город, проспект, переулок. Тупик.
Это конец... За спиной, в двух шагах
ужас в обличье клыкастого рта.
Паника, холод, агония, страх.
Боль. И меня признает пустота.

***

Я стою у старого плетня
И смотрю, как исчезает ночь -
Время за руку уводит прочь
Ту, что танцевала для меня.
Я смотрю на запад. Там, вдали
Воздух наполняет темнота.
Там для званой гостьи города
Радостно включают фонари.
Там теперь рождаются мечты,
И луна спускается с небес.
Там в глазах сверкают звезды, здесь -
Рябью отражаются кусты.
Чары растворились - честный день
Распустился желтой резедой.
Ночь ушла, оставив за собой
Старый покосившийся плетень.

***

Ритмы

Сломанные цепи человеческих судеб...
Оборванные мысли...
Хэппи - энда не будет.

Жизнь в голливудском стиле
Существует лишь в Голливуде.
А мы будем жить, как жили:
Мы - обычные люди.

Жизнь - танец со смертельным исходом.
Игра человека самого с собой.
Каждый танцует перед народом,
Каждый танцует перед Судьбой.

Каждый, танцуя, вниз улетает.
Или вверх; Ведь верх - всего лишь не-низ.
Но главное в танце человек забывает:
Он никогда не выйдет на бис.

Но не надо верить мрачным пророчествам,
Не надо смерти ждать, закусив губу.
Сильный не станет танцевать в одиночестве -
Сильный пригласит на танец Судьбу.

И закружится с ней в медленном вальсе
И перейдет на быстрый фокстрот.
Даже зная, что Судьба не выкрикнет "Сжалься!"
И не запросит пощады народ,

Сильный будет, забыв про осторожность
В ритме беспощадном Судьбу кружить.
Даже осознавая победы невозможность,
Сильный будет бороться -
Вот что значит "жить"!

***

Мальчик пишет...

Мальчик ищет в стихах упоенья,
Мальчик ищет в рифмовке подругу.
Мальчик пишет про смерть и забвенье
Мальчик пишет про боль и разлуку.
Мальчик пишет про зло и пороки,
Мальчик пишет про грязь и коросту.
Мальчик пишет печальные строки...
Мальчик, видно, не выспался просто.